Мандельштам "мы живем, под собою не чуя страны". Мандельштам «Кремлёвский горец» («Мы живём, под собою…») – читать текст

Стихотворение-эпиграмма «Мы живём, под собою не чуя страны» сыграло роковую роль в судьбе Осипа Мандельштама, недаром, друг поэта Пастернак назвал его самоубийством. Конечно, в 1933 году о публикации эпиграммы не было и речи, но достаточно было причитать стихи десятку-другому друзей и не отказаться от авторства.

Несколько интересных фактов о судьбе стихотворения. Пастернак не просто назвал стихи самоубийством, но и раскритиковал их:

То, что Вы мне прочли, не имеет никакого отношения к литературе, поэзии. Это не литературный факт, но факт самоубийства, которого я не одобряю и в котором не хочу принимать участия.

Вряд ли это был страх стать сопричастным к работе Мандельштама, скорее, это было предупреждение товарищу и своё мнение об эпиграмме. Литературной глубины в строках, и правда, нет, но есть смелось, на которую никто другой не отважился. Отмечу, что это была не смелость ради смелости, а видение ситуации в стране глазами поэта и сила сказать это на бумаге.

Какой бы не была смелость поэта, родные заставили его сразу уничтожить рукопись стихотворения, поэтому сразу оно хранилось только в нескольких головах. Кто из этого круга близких голов написал донос, так и не стало неизвестно.

Тени начали сгущаться быстро. Сначала были мистические предзнаменования. В январе 1934 года на похоронах поэта Андрея Белого на Мандельштама случайно падает крышка гроба. Осип только улыбнулся:

Я к смерти готов.

Далее пришла очередь реальных событий. Мандельштама арестовывают в мае 1934 года, и он на допросе во всём признаётся и указывает круг людей, которым он читал «Горца». По неизвестной причине в списке нет Пастернака, хотя он услышал эпиграмму одним из первых. Несколько позже поэт рассказал жене, что страшно испугался. В камере он даже пытался вскрыть вены, но не вышло.

Дело шло к неминуемому расстрелу, но вмешался Бухарин, который Мандельштаму симпатизировал. Кстати, кроме Бухарина никто не стал на защиту поэта. Демьян Бедный и Пастернак остались в стороне. Не дивно, ведь расстрел грозил не только автору строк, но и всем, кто их слышал, но не донёс (один исключается, так как кто-то донёс).

Неизвестно, что повлияло на решение Сталина, но Мандельштама не расстреляли, более того, его отправили сразу не в лагерь, а в ссылку. Терпение у Сталина было долгим. Только через три года, по истечению ссылки, Мандельштам возвращается и его арестовывают повторно. Дело коротко, поэта отправляют по этапу на Дальний Восток, где он и умирает от тифа. Такова официальная версия смерти автора «Кремлёвского горца». Творца похоронила смелость его творения.

Судьбой Мандельштам подтвердил свои же строки:

Что ни казнь у него - то малина.

Действительно, Сталин долго играл с поэтом, сначала отправив его в ссылку, а после гроссмейстерской паузы в лагерь.

Такова история данного стихотворения, делать глубокий анализ строк которого не вижу смысла. В эпиграмме нет подводных течений и скрытого текста. В стихах Мандельштам описывает, каким он видит нашу страну и её лидера.

Мы живем, под собою не чуя страны,
Наши речи за десять шагов не слышны,
А где хватит на полразговорца,
Там припомнят кремлёвского горца.

Его толстые пальцы, как черви, жирны,
А слова, как пудовые гири, верны,
Тараканьи смеются усища,
И сияют его голенища.

А вокруг него сброд тонкошеих вождей,
Он играет услугами полулюдей.
Кто свистит, кто мяучит, кто хнычет,
Он один лишь бабачит и тычет,

Вчера в одном дружественном блоге прочла, что 27 декабря 1938 года - день смерти Осипа Мандельштама. Минуло 70 лет... Не могла пройти мимо этой горькой годовщины. Один из моих любимых поэтов...

За гремучую доблесть грядущих веков,
За высокое племя людей
Я лишился и чаши на пире отцов,
И веселья, и чести своей.

Мне на плечи кидается век-волкодав,
Но не волк я по крови своей,
Запихай меня лучше, как шапку, в рукав
Жаркой шубы сибирских степей.

Чтоб не видеть ни труса, ни хлипкой грязцы,
Ни кровавых кровей в колесе,
Чтоб сияли всю ночь голубые песцы
Мне в своей первобытной красе,

Уведи меня в ночь, где течет Енисей,
И сосна до звезды достает,
Потому что не волк я по крови своей,
И меня только равный убьет.

Родился будущий поэт в 1891 году в Варшаве, но с 1897 года жил в Питере. Там, в 1910 году, и состоялся его литературный дебют. Он увлекался символизмом, акмеизмом. Писал стихи, публиковал статьи на литературные темы. С 1918 года жил то в Москве, то в Петербурге, то в Тифлисе. Николай Чуковский писал: "...у него никогда не было не только никакого имущества, но и постоянной оседлости - он вел бродячий образ жизни, ...я понял самую разительную его черту - безбытность. Это был человек, не создававший вокруг себя никакого быта и живущий вне всякого уклада". В 20-е годы Мандельштам опубликовал поэтические сборники, много занимался переводами. Он в совершенстве владел французским, немецким и английским языками. Когда в 1930-е годы началась открытая травля поэта и печататься становилось все труднее, перевод оставался той отдушиной, где он мог сохранить себя.

Осенью 1933 года Мандельштам пишет стихотворение "Мы живем, под собою не чуя страны...", за которое в мае 1934 был арестован.

Мы живем, под собою не чуя страны,
Наши речи за десять шагов не слышны,
А где хватит на полразговорца,
Там припомнят кремлевского горца.
Его толстые пальцы, как черви, жирны,
И слова, как пудовые гири, верны,
Тараканьи смеются глазища
И сияют его голенища.

А вокруг него сброд тонкошеих вождей,
Он играет услугами полулюдей.
Кто свистит, кто мяучит, кто хнычет,
Он один лишь бабачит и тычет.
Как подкову, дарит за указом указ -
Кому в пах, кому в лоб, кому в бровь, кому в глаз.
Что ни казнь у него - то малина
И широкая грудь осетина.
Ноябрь 1933

Только защита Бухарина смягчила приговор - выслали в Чердынь-на-Каме, где поэт пробыл две недели, заболел, попал в больницу. Был отправлен в Воронеж, где работал в газетах и журналах, на радио. После окончания срока ссылки жил в Калинине. Потом опять арест. Приговор - 5 лет лагерей за контрреволюционную деятельность. Этапом был отправлен на Дальний Восток. В пересыльном лагере на Второй речке (теперь в черте Владивостока) 27 декабря 1938 Осип Мандельштам умер в больничном бараке.

В.Шкловский писал о Мандельштаме: "Это был человек... странный... трудный... трогательный... и гениальный!"

Прекрасно написал об аресте поэте Александр Галич...

"...в квартире, где он жил, находились он, Надежда Яковлевна (жена) и Анна Андреевна Ахматова, которая приехала его навестить из Ленинграда. И вот они сидели все вместе, пока длился обыск, до утра, и пока шел этот обыск, за стеною, тоже до утра, у соседа их, Кирсанова, ничего не знавшего об обыске, запускали пластинки с модной в ту пору гавайской гитарой..."

"И только и света,
Что в звездной, колючей неправде,
А жизнь промелькнет
Театрального капора пеной,
И некому молвить
Из табора улицы темной..."

Мандельштам

Всю ночь за стеной ворковала гитара,
Сосед-прощелыга крутил юбилей,

А два понятых, словно два санитара,
Зевая, томились у черных дверей.
И жирные пальцы, с неспешной заботой,
Кромешной своей занимались работой,
И две королевы глядели в молчании,
Как пальцы копались в бумажном мочале,
Как жирно листали за книжкою книжку,
А сам-то король -- все бочком, да вприпрыжку,
Чтоб взглядом не выдать -- не та ли страница,
Чтоб рядом не видеть безглазые лица!
А пальцы искали крамолу, крамолу...
А там, за стеной все гоняли "Рамону":
"Рамона, какой простор вокруг, взгляни,
Рамона, и в целом мире мы одни".
"...А жизнь промелькнет
Театрального капора пеной..."
И глядя, как пальцы шуруют в обивке,
Вольно ж тебе было, он думал, вольно!

Глотай своего якобинства опивки!
Не уксус еще, но уже не вино.
Щелкунчик-скворец, простофиля-Емеля,
Зачем ты ввязался в чужое похмелье?!
На что ты истратил свои золотые?!
И скушно следили за ним понятые...
А две королевы бездарно курили
И тоже казнили себя и корили --
За лень, за небрежный кивок на вокзале,
За все, что ему второпях не сказали...
А пальцы копались, и рвалась бумага...
И пел за стеной тенорок-бедолага:
"Рамона, моя любовь, мои мечты,
Рамона, везде и всюду только ты..."
"...И только и света,
Что в звездной, колючей неправде..."
По улице черной, за вороном черным,
За этой каретой, где окна крестом,

Я буду метаться в дозоре почетном,
Пока, обессилев, не рухну пластом!
Но слово останется, слово осталось!
Не к слову, а к сердцу подходит усталость,
И хочешь, не хочешь --- слезай с карусели,
И хочешь, не хочешь -- конец одиссеи!
Но нас не помчат паруса на Итаку:
В наш век на Итаку везут по этапу,
Везут Одиссея в телячьем вагоне,
Где только и счастья, что нету погони!
Где, выпив "ханжи", на потеху вагону,
Блатарь-одессит распевает "Рамону":
"Рамона, ты слышишь ветра нежный зов,
Рамона, ведь это песнь любви без слов..."
"...И некому, некому,
Некому молвить
Из табора улицы темной..."

В то время большинство советских писателей восхваляли до небес правителя СССР.
В такой период времени рукой Осипа Мандельштама создаётся очень смелое стихотворение, которое он написал, после того, как Осип Эмильевич стал очевидцем страшного крымского голода.

Мы живём, под собою не чуя страны..

Мы живём, под собою не чуя страны,
Наши речи за десять шагов не слышны,
А где хватит на полразговорца,
Там припомнят кремлёвского горца.
Его толстые пальцы, как черви, жирны,
И слова, как пудовые гири, верны,
Тараканьи смеются усища
И сияют его голенища.

А вокруг него сброд тонкошеих вождей,
Он играет услугами полулюдей.
Кто свистит, кто мяучит, кто хнычет,
Он один лишь бабачит и тычет,
Как подкову, дарит за указом указ:
Кому в пах, кому в лоб, кому в бровь, кому в глаз.
Что ни казнь у него - то малина,
И широкая грудь осетина.

Осип Мандельштам. Ноябрь, 1933.

Значение слов в стихотворении:

Горец - Сталин.
Малина - слово на преступном жаргоне в память того, что Сталин в молодости был частью преступного мира, когда носил псевдоним «Коба».
Осетин - Сталин. Сталин был родом из города Гори вблизи Южной Осетии.

Стихотворение было записано и второй раз, но только рукой оперуполномоченного 4 Отделения Секретно-Политического Отдела ОГПУ Н.Х. Шиварова, который в тюрьме допрашивал поэта.

Мандельштам и Пастернак:

"Как-то, гуляя по улицам, забрели они на какую-то безлюдную окраину города в районе Тверских-Ямских, звуковым фоном запомнился Пастернаку скрип ломовых извозчичьих телег. Здесь Мандельштам прочёл ему про кремлёвского горца. Выслушав, Пастернак сказал: «То, что вы мне прочли, не имеет никакого отношения к литературе, поэзии. Это не литературный факт, но акт самоубийства, который я не одобряю и в котором не хочу принимать участия. Вы мне ничего не читали, я ничего не слышал, и прошу вас не читать их никому другому»."

Авторства своего Осип Мандельштам не скрывал и после ареста готовился к расстрелу. Автора отправили в ссылку в Чердынь, а потом разрешили поселиться в Воронеже. В ночь с 1 на 2 мая 1938 года он был арестован вновь и отправлен в лагерь Дальлаг , скончался по пути в декабре в пересыльном лагере Владперпункт , а тело Мандельштама советская власть оставила лежать непогребённым до весны.

Поэзия Мандельштама в материалах дела называется "контрреволюционным пасквилем против вождя коммунистической партии и советской страны", являлось основным пунктом обвинения, Мандельштам был осуждён по статье 58.10

Экземпляр стихотворения, записанный в тюрьме рукой Осипа Мандельштама, хранился в архивах КГБ СССР до весны 1989 года. В связи с перестройкой автограф был передан в Комиссию Союза писателей СССР по литературному наследию Осипа Мандельштама. В апреле 1989 председатель комиссии Роберт Рождественский отдал документ в РГАЛИ, протокол допроса Мандельштама оперуполномоченным Шиваровым сейчас хранится в Центральном архиве ФСБ РФ, в составе Следственного дела Р-33487.

Classics Press publishes nonfiction and literature in modern, accessible editions at reasonable prices.

The Collection - Seven Classics

The is a new edition of seven classic works of political and military science . Each of the included classical works are available individually as well as together in the collection.

All of these classics are already available in English editions, but nearly always a format that is difficult to read and understand. Most of these are in English translations that are very old, or miss out on the fundamental insights. Many include a lot of excess commentary which is mostly unnecessary and unhelpful.

Our editing process reduces the repetition and unnecessary commentary and cruft, and clarify what is essential and insightful in the works using modern English prose. This process is an abridgement:

[C]ondensing or reduction of a book or other creative work into a shorter form while maintaining the unity of the source.

The goal of this project is to produce a collection of works with clear and modern English that showcases the timeless insights which these classics have within them. We also want to provide several different formats for these works, including:

• Ebook
• Paperback
• Audiobook

The Collection - Individual Titles

Volume	Title	Status
Vol. 1	The Art of War by Sun Tzu	published
Vol. 2	The Analects by Confucius	published
Vol. 3	The Arthashastra by Chanakya (Kautilya)	published
Vol. 4	The Meditations by Marcus Aurelius	published
Vol. 5	The Prince by Niccolo Machiavelli	April 2019
Vol. 6	The Book of Five Rings by Miyamoto Musashi	April 2019
Vol. 7	The Hagakure by Yamamoto Tsunetomo	April 2019

This is an international collection, with two books from China, one from India, two from Europe, and two from Japan. The books also span over 2,000 years of history. Some of these books are focused on war and military science (Art of War, Book of Five Rings, Hagakure), others are more self-reflective and develop an ethical philosophy (Analects, Meditations), and others still are focused more on politics and ruling (Arthashastra, The Prince).

Each of these works provides a unique and historical perspective regarding these topics, and they complement each other in tracing deep insight into the nature of leadership, war, and politics.

Affordable Pricing

Classics Press is committed to making classic works more accessible, and that includes reasonable pricing. Individual works are priced at $ 2.99 USD for ebooks and $ 7.99 USD for print books (which includes the same work as a free Kindle ebook). The entire collection Seven Classics on War and Politics is priced at $ 9.99 USD for the ebook and $ 24.99 USD for the paperback book (which includes a free kindle ebook). The price is inclusive of VAT.